Этим словом был окрашен весь день.
Притяжение меня к нему.
Оно сквозило с самого утра, в предвкушении, и нарастало внутри меня до самого расставания и стихло, не успев выплеснуться, оставшись где-то чем-то глубоко ноющим. Еще, еще, пожалуйста. Мне так мало его, так... Вот же напасть, никуда не делось. Как ни убивай себя, все без толку, не пропадет, не растворится, не исчезнет, в покое не оставит.
Если белоэтические упреки делает Саша - дело совсем худо.

Стоило огромнейших усилий не расплакаться в маршрутке, когда он трогательно говорил о том, как видит порой счастье посторонних, и как горестно становится от собственного одиночества, от того, что не можешь за этих посторонних просто порадоваться, и от того, что сам стал всему причиной.
Зачем все это, мне понять не дано. О Гамлеты.

Компания все-таки была крайне напряженной и неудачной: по одному представителю от каждой квадры.

Все сейчас лишь горестный самообман.